Пить или быть?

Беседа со старейшим в Липецкой области психиатром, наркологом, психотерапевтом, членом-корреспондентом МАОН, заведующим дневным стационаром ГУЗ ЛОПНБ № 1, соучредителем ООО «Клиника Фёдоровых» Анатолием Фёдоровым о проблеме алкоголизма среди населения.

– Анатолий Васильевич, сегодня много пишут и говорят об одной из главных национальных угроз – алкоголизации населения. О необходимости принятия программы мер в связи с ростом в стране алкоголизма и других зависимостей заявил недавно Президент Д. А. Медведев. В СМИ приводятся страшные цифры о том, что на каждого из проживающих на территории России, включая младенцев, приходится по 18 литров чистого спирта в год. Однако не все становятся алкоголиками. Нам хотелось бы познакомить наших читателей с позицией по этой проблеме опытного психиатра-нарколога, длительное время занимающегося вопросами социальной психиатрии в нашем регионе.

– Чтобы понять, почему угроза стать алкоголиком висит над каждым человеком, нам придется ответить на два непростых вопроса. Первый кажется весьма банальным: ради чего мы живем? И этот вопрос я задаю каждому, кто приходит ко мне на приём. Разумеется, у всех свои представления и цели, но смысл почти всегда один и тот же – ради собственного удовольствия.

Развитие нашей отечественной культуры пошло в таком направлении, что сегодня приходится объяснять взрослым людям, зачастую имеющим собственных детей, а иногда и внуков, что разница лишь в том, каким образом можно получать удовольствие и в чем видеть его источник. Как-то забылись в нашем обществе те ценностные ориентиры, которые помогли ранее нашему населению стать великим историческим народом.

Информационные потоки, формирующие сознание масс, ориентированы на потребление алкогольсодержащих напитков, эротику, приобретение бытовых мелочей, но никак не на содержательный труд, восторг открытия или процесс познания истины – всё то, что заставляет творческие натуры преодолевать немыслимые преграды и терпеть любые лишения.

Не случайно аналитики всё чаще говорят об утрате частью населения смысла жизни, нежелании людей работать вообще. Отсюда – заросшие огороды, разрушенные фермы в сёлах, праздношатающаяся молодёжь в городах, рост социального и индивидуального эгоизма, стремление убить время, т.е. запуск механизмов самоуничтожения с использованием простейших подручных средств, которыми в прошлые века уничтожали в колониях аборигенов, – алкоголя, табака, наркотических веществ, сопутствующих беспорядочных половых связей, приводящих к венерическим заболеваниям.

– А с чем связан второй вопрос?

– Он также очевиден, как и первый. Что делает нашу жизнь осмысленной и яркой? Ответ на него лежит в плоскости отечественной культуры, христианской по смыслу. Такой её делают только любовь и созидание. В русле формирования приземлённой либерально-рыночной культуры потребления в нашей стране изменился сам язык. Фундаментальные сущностные понятия «любовь и труд» подменили подлые словечки «секс и удовольствия». И вот что удивительно, смысл первых одухотворяет тех, кто их произносит, смысл вторых – разрушает, опустошает исповедующего их человека.

Чаще всего современная реклама обращена к юным, формирующимся индивидам, у которых силён подражательный рефлекс. Мы видим в роликах молодых прожигателей жизни: успешных, красивых потребителей секса и всяческих сиюминутных удовольствий – напитков, сигарет, незаслуженного отдыха и т.д. Замалчивается другое – то, что реклама формирует ложные стереотипы  поведения будущих неудачников, лузеров, проматывающих смолоду свой основной капитал – здоровье, залог успеха всей оставшейся жизни, несовершённой созидательной деятельности. Было бы любопытно посмотреть на этих лузеров через пять, десять лет. Но это совсем не входит в задачу рекламщиков.
Исследования показывают, что в момент наслаждения от успешно сделанного дела, выполненного задания в подкорковых структурах головного мозга выделяется вещество, которое было названо медиатором удовольствия, а затем – по химическому строению – эндоморфином или эндоэтанолом. Таким образом, каждый из нас способен вырабатывать свое собственное подобное наркотическим вещество – внутренний морфин или внутренний алкоголь. Именно поэтому самодостаточные люди, нацеленные на творчество, самореализацию, в момент наивысшего эмоционального напряжения, интереса или азарта, дающих чувство наслаждения, полностью забывают о боли и даже теряют ориентацию во времени и пространстве.

– Но ведь именно это положение некоторые используют, говоря о пользе бытовой выпивки, усиливающей эти моменты. Ведь, получается, что организм нуждаемся в этих веществах, раз вырабатывает их сам?

– Этот вывод в корне ошибочен. Суть алкоголизма и наркомании совсем другая. Того, кто способен радоваться жизни только за счет своего внутреннего медиатора удовольствия, не прибегая к употреблению суррогата, ни в коем случае нельзя назвать алкоголиком. Но как только для поднятия настроения возникает потребность приложиться к горлышку, подпитаться алкоголем извне, над человеком сразу нависает угроза патологической алкогольной зависимости. Структуры, вырабатывающие собственный медиатор радости, у него подавлены, угнетены, атрофируются.
Механизм развития такой зависимости предельно прост. После употребления даже стакана столового вина в крови резко возрастает количество алкоголя, и система внутренней регуляции организма по принципу обратной связи прекращает выделение собственного эндоэтанола. Со временем, при постоянном злоупотреблении алкоголем (приблизительно через 5-6 лет), подкорковые структуры практически перестают вырабатывать собственный эндоэтанол.

И вот тогда человек начинает замечать, что после вчерашнего возлияния у него по утрам сильно болит голова, выворачивает и ломит мышцы, суставы. Он становится угрюмым, неразговорчивым и полностью теряет способность к какой-либо работе. Такое состояние в быту называют похмельем, а в медицине – синдромом абстиненции или патологической зависимостью.

О сути происходящего уже нетрудно догадаться. На деле – больной ощущает острый дефицит собственного эндоэтанола, который крайне необходим для поддержания эмоционального тонуса. К тому же его фоновое содержание в крови устраняет ненужную болевую импульсацию. Вспомните, что мы очень быстро перестаем ощущать часы на руках, одежду, обувь и т.д., если заняты делом. А вот при синдроме абстиненции этот необходимый эмоциональный фон, снижающий тактильные ощущения, утрачен. Вот почему так тяжело и болезненно похмелье. Именно острый дефицит собственного эндоэтанола, замещённый алкоголем извне, заставляет уже больного человека принять на следующий день, пусть небольшую, но обязательную дозу спиртного. Для этого ему сгодится даже забродивший рассол.

– Анатолий Васильевич, социальные привычки не нами придуманы. Алкоголь традиционно используется в качестве отдыха, для улучшения настроения, облегчения общения, для стимуляции работоспособности или расслабления, ухода от тягостных переживаний…

– С одной стороны, все перечисленные благие причины всего лишь маскируют развивающийся процесс социальной деградации, желание огромной массы людей любым путём избежать самостоятельного решения проблем, уйти от них в виртуальную реальность. С другой, они обусловлены именно деформацией социальных отношений, загоняющих коренное население России в тупик «общечеловеческими» либеральными догмами.

Неслучайно немецкий мыслитель Артур Мюллер Ван Ден Брук утверждал, что «либерализм убивает народы». Его финальная цель — установить общество, которое будет только рынком. В таком обществе коммерческие, торговые ценности становятся единственными, а ценности, которые невозможно свести к какому-то расчету, становятся несуществующими, они исчезают. Можно вспомнить известную формулу, согласно которой общество рынка — это царство количества. Только количества. К этому можно прибавить и некую тенденцию к скрытой или слабо протекающей гражданской войне, когда индивидуумы в обществе ничем не связаны между собой. Они всегда находятся в состоянии войны по отношению друг к другу, поскольку другой — всегда потенциальный конкурент и, значит, потенциальный враг. Это экономическое видение человека имеет также моральное и юридическое обоснование, которым является идеология прав человека, ставшая сегодня некой современной религией. Спутники идеологической войны всех против всех – страх и неуверенность в себе, а следствие – социальные стрессовые расстройства и желание забыться.

Вот почему в современном мире вопрос идентичности стал одной из главных проблем: огромное число людей просто не знают, что им делать, потому что они не знают, кто они есть. Случайно, что ли, они всеми способами стараются уйти от такой «реальности». Чего стоит одна лишь характерная эпохальная присказка: «Я никому ничего не должен!».

А ведь каждое поколение должно не только поддерживать свое наследие, но оно должно также актуализировать это наследие. Оно есть некая форма коллективного повествования, коллективной истории, которая все время преобразуется, но всегда остается верной себе. Иначе говоря, идентичность — это не то, что никогда не меняется, но то, что определяет нашу специфическую манеру изменяться, то, что нам позволяет изменяться, но оставаясь самими собой – государствообразующим народом богатырей, мыслителей, организаторов огромного пространства, на котором действует самодержавное государство.

Чтобы определить общий дух народа, великий английский писатель Джордж Оруэлл использовал выражение common decency (буквально: общее благоприличие). Что такое common decency? Это совокупность естественных ценностей, которые признают народы, которые остались верными сами себе, — смысл сознания чести и сознания стыда. Чувство бескорыстия и чувство незаинтересованности, чувство солидарности. Может быть, это коллективный здравый смысл? Нет, это не здравый смысл. Скорее, чувство собственного достоинства. Причем общего достоинства. Сейчас оно имеет тенденцию к исчезновению.

– Не случайно акценты в программе мер по борьбе с вредными привычками населения уже делаются и будут делаться на воспитании у него и, в первую очередь у молодёжи, вкуса к здоровому образу жизни. Первая ласточка – социальная реклама на первом канале телевидения о вреде алкоголя.

– Я не случайно указал проблему утраты общего достоинства. Оно начинается с уважения к собственной истории, тому, что создано до тебя, труду предшествующих поколений, причастностью к своему народу. Задача каждого из нас – преображать этот мир и делать его осмысленным и понятным. Пока слышны лишь позитивные намерения, а тем временем герои телеэкранов, вызывающие у молодых желание подражать, сами сильно зависимы от своих вредных привычек – курят, пьют, бьют… Очень малая часть молодёжи имеет возможность осмысленно заниматься каким-то общественно-полезным делом, спортом, туризмом. Гораздо чаще в липецких дворах я наблюдаю пьющий пивко, покуривающий, матерящийся молодняк – тех, кто уже устал, ещё не начав жить, и без всяких оснований злоупотребляет выпивкой, попадая в своеобразную ловушку: защищаясь от внешнего стресса, порождает его внутри себя, на уровне перестройки обмена веществ. Постепенно «выращивают» в себе биологических «монстров», питающихся алкоголем, разрушающих свой организм и личность пьющих.

– Насколько актуальна, с Вашей точки зрения, проблема дегероизации пьющих кумиров?

– Давно пора называть все вещи своими именами. С уважением относиться к тем, кто остановился, осознав свою зависимость, и оборвал её, своевременно пролечившись, вернулся к жизни и труду. Одновременно необходимо жёсткое общественное осуждение тех, кто провоцирует пьянство, курение, предлагая свои медвежьи услуги. Переламывать предубеждения в обществе к нормальным трезвым людям. А пока, если в кругу сослуживцев или дружеской компании кто-то отказывается выпить, в его адрес отпускаются скабрезные шутки, унижающие достоинство человека. Людей, порвавших с алкоголем, буквально вынуждают к срыву. И большинству таких доброжелателей совершенно наплевать на то, что завтра произойдёт с тем, кого они вынудили распить спиртное. Да, лечение позволяет добиться длительной ремиссии при одном условии – ни капли алкоголя впредь! Но, если «доброхоты» давят и побуждают к выпивке, то слабовольный человек превращается в животное. Преодолеть эту зависимость с годами становится невозможно. И тогда ни усилия медиков, ни уговоры и упреки окружающих, ни слезы родных и близких не в состоянии вырвать из власти АЛКОГОЛЯ. Человек полностью теряет интерес к жизни, творчеству и близким. Патологическое изменение личности при злоупотреблении алкоголем – алкоголизм – приводит к грубым нарушениям деятельности центральной нервной системы и полной деградации личности. Причем наиболее уязвимой к воздействию алкоголя оказывается нервная ткань, отсюда крупная дрожь в руках и весьма характерная походка алкоголика.
Смысл существования алкоголика подобен звону пустой посуды.

Деградация личности проявляется и в своеобразном алкогольном юморе, когда алкоголик не перестает гоготать над собственными скабрезностями, а у окружающих они вызывают в лучшем случае недоумение.

Другим проявлением деградации является патологическая лживость. Все алкоголики сплошь и рядом бывшие герои, чемпионы, дети лейтенанта Шмидта и т.п. Они очень ненадежные люди: никогда не держат своего слова, а точнее — обещают то, что заведомо не способны выполнить. Практически все алкоголики страдают алкогольной ревностью, первопричиной которой является развитие импотенции.
Семейная жизнь с алкоголиком невыносима. Его полная несостоятельность как мужчины, побои и оскорбления, нищета и унижение закономерно приводят к расторжению брака. Однако перед собутыльниками и юнцами алкоголик-импотент предстает настоящим половым гигантом. Он с вдохновением вещает о своих неисчислимых похождениях, от которых у него самого в жилах стынет кровь. Но поскольку эти истории существуют лишь в больном воображении, для убедительности он снабжает их излишними подробностями с обязательным упоминанием конкретных лиц из числа общих знакомых. Когда он использует имена звезд, это еще забавно, но когда твоих близких или твое… Вот каковы герои-алкоголики, один из которых правдиво показан в замечательной комедии «Москва слезам не верит».

– Да, уж! Таких горе-героев мы видим постоянно. В заключение нашей беседы не могли бы Вы немного рассказать нам о своей работе психиатра-нарколога?

– К нам в клинику обращаются люди разного возраста, чтобы получить грамотную профессиональную поддержку и с её помощью решить свою алкогольную проблему. На определённом этапе своей жизни они понимают, что алкоголь начинает мешать их здоровью, семье, работе. В практике нет абсолютно одинаковых случаев алкогольной зависимости, поэтому в нашей клинике каждый пациент для нас – единственный, а подход к лечению – строго индивидуальный. Лечение начинается с того момента, когда человек, осознавший всю пагубность своего пристрастия, добровольно обращается за помощью к врачу.

Мы проводим только амбулаторное лечение (не в стационаре) без отрыва от повседневной жизни. И обычно рекомендуем пациентам на первичный лечебно-диагностический приём приходить вместе с родственниками или близкими. Во-первых, врач получает от них дополнительные сведения о проблеме. А во-вторых, родные сами могут нуждаться в рекомендациях и поддержке. Детально анализируются причины, приведшие к алкогольной зависимости, обсуждается психологическое и физическое состояние пациента, объясняется, в чём заключается болезнь, какие способы и варианты лечения будут наиболее эффективны с учётом его индивидуальных особенностей. Мы настраиваем пациента на борьбу с недугом и разрабатываем план лечения, в который включены специальные рекомендации, лечебные мероприятия и индивидуально подобранные лекарственные препараты. Уже после первого лечебного приёма принципиально меняется отношение пациента к алкоголю и становится понятным, как избавиться от алкогольной зависимости в конкретном случае. 

Самое ценное для нас в этой деятельности заключается в том, чтобы вернуть человеку радость жизни.

«Липецкие известия», № 14, 2010 г.